За минувший день настроение у Лили менялось несколько раз. От горьких слёз обиды, льющихся из глаз, до полного безразличия ко всему вокруг, и, наконец, к злости праведной на Северуса. Чем, ну чем она заслужила обидное, злое, презрительное "грязнокровка" из уст лучшего, как ей казалось, и самого близкого друга? Наверное, тем, что попыталась вступиться за него и на правах старосты хотя бы попробовать осадить Поттера с дружками и заставить их прекратить третировать Северуса? Вероятно, самолюбие его такое заступничество задело чрезмерно. Но ведь в любом случае, даже задетое самолюбие и ущемлённая гордость - разве повод бросаться в адрес друзей гадкими ругательствами, обиднее которых нет в мире волшебном? Нет, прощать Северуса нельзя ни в коем случае. И раньше его дружба слишком тесная с одногодками слизеринскими, не чурающимися откровенно тёмными заклинаниями, несмотря на юные годы, и третирующими тех, кто слабее, возмущала её донельзя. Но одно дело - иметь неподобающих друзей, от общения с которыми Северус становится и сам похожим на них, а другое - нанести лично ей оскорбление, вместо благодарности за попытку помочь обозвав грубо. Гордость и чувство собственного достоинства и у Лили имеются в достатке пока ещё. И спускать грубое оскорбление в свой адрес уж точно она не станет. Прекратить всякое общение и дружбу с Северусом - минимум, что стоит сделать ей в этом случае, несомненно.
И всё - таки сдержать данное самой себе обещание больше не разговаривать с Северусом никогда и вычеркнуть его из числа друзей сдержать оказалось непросто. День - то удалось продержаться легко, засев в гостиной факультета и обложившись учебниками и конспектами для подготовки к следующего по счёту экзамену по трансфигурации, которая Лили не давалась легко никогда к тому же. А вот вечером поздно, уже после отбоя, когда Лили успела уже и переодеться в ночнушку, и лечь даже в кровать в надежде уснуть поскорее, после бессонной - то в свете переживаний и волнений ночи, все планы резко обломала Мэри. Мэри, тихая, спокойная и невозмутимая Мэри, сегодня отчего - то очень взволнованная, даже испуганная, что ли, едва ли не слёзно просила её выйти из гостиной, потому что у портрета Полной Дамы стоит Северус, и грозится простоять там до утра самого, если Лили не согласится его выслушать. Первой мыслью Лили было, разумеется, не ходить никуда - в конце - концов, хочется Северусу, пусть хоть неделю напролёт, до конца учебного года, стоит там. Но Мэри так упрашивала искренне, едва ли не заплакала даже, пока уговорить Лили пыталась. И Лили всё -же дрогнула, не устояв. Набросила халат поверх ночной сорочки, быстро собрала волосы в небрежный хвост, взяла волшебную палочку с тумбочки, и спустилась по лестнице, ведущей из спален девочек, в пустую уже гостиную факультета.
Мэри не ошибалась - едва Лили отворила портрет Полной Дамы и выбралась из гостиной, на глаза ей попался Северус. Печальный, грустный, уставший как будто, так что от жалости к нему даже сердце ёкнуло немного. Впрочем, непрошенную и вредную сейчас жалость Лили тут же постаралась отбросить подальше, и спокойно, негромко спросила:
- Ты хотел поговорить со мной? Я тебя внимательно слушаю, но очень прошу говорить покороче.